Автор: Морчифек
Бета: Мурлыканье
Пейринг или персонажи: Дэйв | Джон
Рейтинг: PG-13
Жанр: преслеш, недороманс, недоангст, АУ
Размер: мини (~2000 слов)
Предупреждения: расстройства психики, ООС.
Заявка: читать дальшеЧто вы хотите получить в подарок:
а) Фик, клип, перевод
б)Джейд и Джон Крокеры, Бро- и ДиркДжон, ДэйвДжон.
в)Слэш, джен, экшн. Может, 20стак. Кинки: психические отклонения, ЮСТ, асфиксия, если добро во все поля - то ER.
г) Омегаверс; все пейринги с Соллуксом или Терези. Высокий рейтинг за счёт секса.
Дэйв иногда приходил волонтером в психушки.
То есть, конечно, в психологические клиники - огромные или совсем маленькие, светлые или такие, где от тусклого света болела голова, все эти здания пахли болезнью. И сами выглядели так, будто страдали от какого-то тяжкого заболевания. Дэйв старался принести во все это немного музыки.
Не верилось, что началось все с банального спора, во время которого его просто взяли на слабо. Первые полгода было приятно думать, что он продержался куда больше месяца, а потом, когда счет пошел на года, Дэйв перестал гордиться тем, что он навещает психушки. Повзрослел, наверное.
Но коллекционную катану, предмет спора, все-таки забрал и прилепил к стенке. Меч в его комнате смотрелся дико, но напоминал о том, что даже идиотские споры (пусть и с некой долей иронии) могут привести к неплохим последствиям.
А еще катану можно было с гордостью демонстрировать - если бы нашлись желающие. По Скайпу демонстрации получались не такие уж и впечатляющие. Возможно, стоило найти кого-то более эмоционального и нормального, чем Роуз.
Возможно, поэтому он зацепился за Эгберта.
Вышло в первый раз случайно - Дэйв просто проходил мимо, случайно скосил взгляд в чужой журнал и увидел целый куст катан. На то, чтобы найти взглядом свою, у него ушла пара секунд, и Дэйв тыкнул в нее пальцем.
- У меня такая есть, - заявил он.
Парень с журналом поднял взгляд от глянцевых страниц. Стало понятно, что в этот раз Дэйв наткнулся на пациента - уж слишком много счастья плескалась в устремленных на него чистых и невинных глазах.
- Покажешь, - уверенно заявил их обладатель и протянул руку, - Джон Эгберт.
Дэйв потряс его мягкую ладонь, назвав себя в ответ.
Джона было жалко. Единственным достоинством клиники, где он осел, был огромный заросший сад, ухаживать за которым было некому. Палат было немного, но все они оказались переполнены, а штата категорически не хватало.
В итоге тихие и относительно спокойные психи шлялись, где хотели. Вот как Эгберт, которого периодически теряли врачи. Пару раз Дэйв поучаствовал в поисках, а потом прямо спросил у Джона, куда он уходит. И Эгберт с удовольствием показал ему свое убежище.
Джон был такой светлый, что на нем ничего не оседало, никакого больничного запаха и печального настроения. Дэйв как-то смотрел сериал с таким же придурком в главных персонажах, и первое время думал, что Эгберт просто впечатлился и изображает, но ничего подобного. Тот сам по себе был светлым идиотом, которого все любили.
- На самом деле, воображаемые друзья - не так уж и плохо, - любил рассуждать Эгберт, когда они с Дэйвом исследовали больничный сад в поисках укромного уголка.
- Но не когда их двенадцать, идиот, - обычно отвечал на это Дэйв.
После этого приходилось молчать и терпеливо ждать, пока Эгберт утешит этих своих друзей, сообщая им, что Дэйв в них верит, просто вот такой он черствый.
На этом моменте своей речи Джон потерянно разводил руками, и лицо у него становилось такое, что Дэйву хотелось извиниться и поверить. Пару раз он даже открывал рот, чтобы это сделать, но потом напоминал себе, что никак нельзя обнадеживать больных. Эгберт, впрочем, недолго обижался, а мнение его воображаемых друзей Дэйва никоим образом не колыхало.
Сам Джон постепенно занимал все больше места в жизни Дэйва. Слишком много места. Так много места, что весь дэйвов день крутился вокруг одного-единственного Эгберта. Дэйву даже не по себе стало, как только он это осознал. Никогда раньше время, проведенное с другим человеком, не приносило ему такого удовольствия.
"Отлично, Страйдер", - говорил себе Дэйв по утрам, - "ты подружился с психом, поздравь себя, нашел себе подходящую компанию".
Через неделю он проснулся и понял, что это не дружба. Точно не она. Друзья обычно не ищут прикосновений друг друга - и уж точно друзей не прошивает от макушки до пят током от простого рукопожатия. А Дэйва прошивало. До звезд перед глазами. Он даже дышать иногда забывал, когда Эгберт во время разговора приваливался к его плечу.
А Дэйв смотрел на его вдохновенное лицо, не вслушиваясь, и думал о том, что с ним что-то не так. Что одно неосторожное слово или движение может выдать его. И что тогда будет? Дэйв вполне представлял себе ужас, который отразится на лице Джона.
Он пытался не видеть Эгберта – для его же блага, чтобы сберечь от разочарования и страха. Избегал его весь день, а на следующее утро с ужасом осознал, что вот прямо сейчас должен найти этого идиота, посмотреть в его глаза и обнять - просто чтобы ощутить его тепло рядом.
Этот ужас заставил Дэйва встать в пять утра, собрать вещи и в компании с гитарой и рюкзаком свалить в ближайший город.
Дэйв обзывал себя полнейшим мудаком всю дорогу. Но это не перебило странное облегчение: не надо было больше думать о том, что с ним происходит, почему его тянет к Джону, а так же о том, что будет с самим Джоном, если он вдруг догадается.
Дэйв заявил себе, что сбежать было отличным решением, которым он спасает целых две человеческие судьбы. В конце концов, он даже оставил своей телефонный номер в записке, которую попросил передать Джону.
***
Дэйв смотрел на незнакомый номер и думал, стоит ли брать трубку. Он не любил отвечать незнакомцам, просто потому, что на том конце провода мог оказаться кто угодно.
Дэйв задумчиво покачал телефон в руке и решил дать звонившему шанс.
- Привет! - заорал Эгберт в ухо так громко, что пришлось проверять, не включил ли Дэйв громкую связь. - Слушай, сейчас я скажу странную вещь, но не считай меня психом, будь добр!
"Ты и есть псих", - подумал Дэйв, но не стал озвучивать, просто буркнул что-то, что должно было заставить Джона продолжать.
- У тебя никто из родственников не страдал психическими расстройствами? - он и продолжил самым странным вопросом, который только можно было вообразить. - Пожалуйста, - добавил Эгберт после секундной паузы.
Это все было странно, и глупо, и надо было повесить трубку и не слушать больше этого идиота с его голосами в голове, но Дэйв вдруг осознал, что соскучился. Да, он начинал чувствовать себя не в своей тарелке в последнее время, общаясь с Джоном напрямую... но это были его проблемы, ведь так?
Эгберт наверняка решил, что его единственный невоображаемый друг решил его бросить. Наверное, ему даже обидно было. Вот и придумал себе повод позвонить, а какой еще повод можно придумать, будучи пациентом психушки?
- Брат говорил, у мамы был этот... какой-то психоз, депрессия, переходящая в бешеную активность, - честно ответил Дэйв, раздумывая над куда более важным вопросом - спрашивать, как там у Джона дела или не стоит, все равно Эгберт сам все выболтает.
- Маникально-депрессивный психоз, - сообщил Джон и наверняка поправил очки - Дэйв услышал, как оправа скребнула о телефон. - Да, все сходится. А теперь серьезно!
Дэйв закатил глаза.
- Я слушаю, - скучающим тоном протянул он.
- У тебя он тоже может быть, - виновато сказал Джон.
- Тебе об этом сказал кто-то из твоих друзей? - фыркнул Дэйв, отмахнувшись от этой ерунды. Название болезни даже не задержалось в его памяти. Он подумал, что все логично: Джон придумал для него болезнь, которая приведет Дэйва обратно. Молодец, парень, даром что псих, отличный план придумал.
- Да, - после паузы ответил Джон и добавил шепотом и не в трубку, но Дэйв все равно услышал это тихое "Я же говорил тебе, Терези, он не поверит!", - ты будь осторожнее, ладно? Не оставайся один.
"Приезжай ко мне", - услышал Дэйв в его словах. И ему в самом деле хотелось последовать совету: бросить все, оставить мысли об альбоме, который до того он собирался записывать, и уехать к Джону. Они бы построили шалаш в зарослях тополей, жили бы почти семьей - Дэйв, Джон и двенадцать его друзей.
Идиллическая картина.
- За кого ты меня принимаешь? Я всегда осторожен, - уверенно заявил Дэйв в трубку, отмахиваясь от мысленной картины с шалашом.
Эгберт только вздохнул, и, наверное, собирался еще немного поубеждать Дэйва в том, что вскоре ему предстоит поехать рассудком, но Дэйв перебил его коротким вопросом "Как дела?".
И целых полчаса слушал о больнице, воображаемых друзьях и настоящих пациентах. После первой минуты слова начали сливаться в одно, длинное и непонятное, но успокаивающее. Дэйв окончательно убедился в том, что соскучился. И даже пообещал себе, что навестит Джона. Когда-нибудь. Когда будет готов выдержать его рукопожатие без фантазий.
***
С ним еще не случалось такого приступа вдохновения. Дэйв сутки напролет проводил за пультом, пока музыка из головы выливалась на диски, и успевал сбегать на крышу, отщелкать закат и проявить фотографии.
За несколько дней квартира была завалена дисками - в коробках, без коробок, треснувшими, грязными. И фотографиями. Заходящее солнце иногда было похоже на шестеренку, Дэйв всматривался в нее до рези в глазах. А в ушах бухали басы.
А потом вдруг настала темнота.
Но басы продолжали бухать, несмотря на то, что обесточенная квартира должна была быть темна и тиха. Оглядываясь по сторонам, Дэйв все еще видел сияющие, плавно вращающиеся шестеренки.
Даже с закрытыми глазами.
В тишине, которая не была тишиной, Дэйв вдруг понял, как сильно он ошибался, думая, что выйдет что-то путное.
Он сделал неловкий шаг к стене с фотографиями. Под ногами захрустели диски.
- Эй, - сказал Эгберт и поднял вверх светящийся телефон.
Не думая, что делает, Дэйв шарахнулся от этого светлого пятна, потому что не хотел, чтобы хоть кто-то увидел его в таком состоянии, и бежал бы так далеко, как только возможно, если бы на его пути не оказалось косяка.
"Поразительно некруто", - подумал он и закрыл глаза.
Под опущенными веками вращались песочные часы.
Дэйв слушал умиротворяющее шуршание песка, сквозь которое пытались пробиться назойливые посторонние звуки. Они становились все громче и громче, и Дэйв наконец узнал свое имя, а потом смог и разлепить ресницы.
Сначала ему показалось, что он ослеп - ничего не было видно. Потом из темноты проступили стены его разгромленной квартиры и обеспокоенный Джон Эгберт.
- Привет, - сказал он, когда Дэйв смог сфокусировать взгляд. - Как дела?
- Ты бы еще про погоду спросил, - проворчал Дэйв, прикрыв глаза ладонью. Вроде бы он чувствовал себя почти нормально, но все равно было погано глубоко внутри. Как будто что-то черное свернулось под сердцем и изредка хватало его холодными ладонями, напоминая, какой отвратительный этот мир. Слишком плох для того, чтобы оставаться жить в нем.
Дэйв попытался не думать и просто рассматривал Джона сквозь щель между пальцами.
- Могу и про погоду, - беззаботно улыбнулся тот. - Поиграем в загадки? В чем разница между психом и психиатром?
- Понятия не имею, - Дэйв пожал плечами. - И вообще, ты скорее всего глюк, кто бы тебя выпустил из твоей маленькой уютной больницы?
- Психиатр не рассказывает о своих проблемах посторонним, - с важным видом поведал Джон. - Даже если у него есть небольшое количество голосов в голове.
Видимо, Дэйв смотрел слишком уж недоверчиво, потому что Джон полез в сумку и вытащил оттуда выглядящий настоящим бейдж. С печатью, подписью главного врача, фотографией, на которой Эгберт выглядел полным психом - из-за этого надпись "Доктор Джон Эгберт", стоящая рядом, теряла очков пятьдесят убедительности.
- Мне ты почему-то рассказал, - Дэйв отобрал бейджик и всмотрелся в прыгающие перед глазами буквы.
Слово "доктор" не торопилось пропадать.
- Ага, - согласился Джон. - Ты мне понравился.
- Тебе нравится весь этот относительно дерьмовый мир, - напомнил ему Дэйв.
- Но ты мне нравишься по-особенному! - прошептал Джон и приложил палец к губам.
Наверное, это было какое-то страшно важное и загадочное откровение, но Дэйв понимал, что ему все равно. Еще совсем недавно он бы обрадовался, потому что Джон ему тоже нравился. По-особенному. Чем еще объяснить то, сколько времени Дэйв на него потратил - на него, на его идиотскую болтовню, на его воображаемых друзей.
А сейчас ему было все равно.
И Эгберт, похоже, это понял.
Улыбка сползла с него, сам Джон как-то потускнел. Дэйву подумал, что если тронуть его сейчас, Джон рассыплется в прах.
Джон не рассыпался от прикосновения. Он поймал Дэйва за руку, покачал его ладонь в своих, задумчиво прищурившись.
- Ничего, - наконец сказал Джон. - Один из моих друзей говорит, что ты с этим справишься, клевый парниша.
На этот раз Дэйв решил поверить сразу.